4. Философские проблемы эволюционной этики.

Сила концепции М.Рьюза и Э.Уилсона также в том, что они не ограничиваются обсуждением эволюции морали только с научной стороны, но и рассматривают некоторые философские проблемы, связанные с предметом исследования. Рьюз и Уилсон рассматривают этику в двух ее традиционных разделах: субстантивной (нормативной) этике и метаэтике. Под первой подразумевается та часть этики, которая указывает, что вы должны или не должны делать, т.е. реальная природа и содержание морали. Под метаэтикой подразумеваются проблемы, относящиеся к статусу и обоснованию морали [2].

Существуют две влиятельные теории субстантивной этики: концепция утилитаристов, считавших, что ключ к справедливым поступкам - счастье , и что поступки делятся на плохие и хорошие в зависимости от того, умножают или уменьшают они всеобщее счастье, и позиция И. Канта и некоторых его последователей. Из кантовского "категорического императива" вытекает, что люди не должны использовать друг друга в своих личных целях.

Позиция социобиологов-эволюционистов заключается в том, что мыслители, исследовавшие проблемы субстантивной этики, уже раскрыли ее основные принципы в терминах, не имеющих ничего общего с эволюционным учением. Однако, обе теории субстантивной этики перекликаются с эволюционными взглядами и , в итоге, "принцип наибольшего счастья" и "категорический императив" принимают в этом свете форму вторичных эпигенетических правил. Мы, люди, осознаем эти принципы в качестве нашей врожденной биологической структуры:

у людей есть склонность благоприятствовать всеобщему благу и счастью, при этом охраняя права индивидуумов [1].

Обсуждая проблемы метаэтики, социобиологи выражают категорическое несогласие с взглядом объективистов, считающих, что мораль восходит к трансцендентным основаниям и допускающих внечеловеческий источник морали. К приверженцам таких взглядов Рьюз относит всех религиозных философов, предполагающих источник морали в Боге, Платона, полагавшего найти мораль в "сверхрациональном мире форм", а также некоторых современных философов, таких как Дж. Мур, доказывающих, что мы интуитивно распознаем доброе и злое как функцию "неприродных свойств". Взгляды объективистов, с точки

зрения социобиологов, сводятся к додарвиновским представлениям о поступательном движении к конечным основаниям добра и зла. В то же время, согласно эволюционистам, если бы наша эволюция была другой, то и наши чувства моральности имели бы другие формы выражения. Объективный же взгляд на этику исключает какие-либо ее трансформации.

Итак, эволюционисты не имеют ничего общего с объективистским взглядом на мораль, в то же время они не согласны и с конвенционально субъективистским взглядом, сводящим мораль к человеческим симпатиям и антипатиям. В двух утверждениях "убийство является злом" и "я нахожу убийство отвратительным" Рьюз видит принципиальную разницу. Суть морального утверждения, по Рьюзу, заключается в том, что оно обладает силой авторитета и может предписывать нам те или иные поступки. Отличительная черта морали - власть, мораль авторитативна. Другими словами, мораль имеет некий объективный референт. Люди "объективируют" мораль, что они не делают по отношению к другим чувствам. Социобиологический довод заключается в том, что мораль является коллективной иллюзией. Это означает, что объективный референт морали столь же иллюзорен, сколь и объект веры в высшее божественное существо. Не существует морали в последней инстанции, так называемой высшей морали. Это верно, что люди полагают, будто она существует, и могли бы даже сказать, что существуют биологические основания, почему они так думают. Если бы люди думали, что мораль есть дело только личного выбора, то вряд ли они стали бы помогать друг другу. Но ведь именно потому, что мораль объективна, люди помогают друг другу. Мораль, таким образом, субъективна, но кажется объективной [1, 2].

ОТВЕТЫ НА КРИТИКУ

Рассматривая развитие этики, опираясь на теорию эволюции, Рьюз и Уилсон оговаривают, что они рассматривают ее как эмпирическую научную теорию, но не как философское мировоззрение. Поэтому такой подход к этике, в конечном счете, является натуралистическим [1, 2]. Этим авторы данной концепции хотят сказать, что на основе изучения природы, в том числе и нас самих, можно выработать определенное понимание морального мышления человека.

Натурализм социобиологов определяет их материализм и атеизм. От обсуждения вопроса о существовании Бога, различных феноменов "жизненных сил" они сразу отказываются. Однако, в отличие то традиционной эволюционной этики, авторы не дедуцируют моральные принципы из молекул и считают это основной ошибкой более ранних эволюционистских взглядов. Социобиологи доказывают, что мораль имеет иллюзорную природу; иллюзию же невозможно выводить из реальности. Однако действительность может быть использована для объяснения того, почему у людей возникают такие иллюзии [1].

Наиболее часто обвиняют эволюционную этику в генетическом детерминизме. Обвинение заключается в том, будто социобиологи доказывают, что все специфические черты, свойственные организмам, включая сюда мысли, склонности и типы поведения, являются непосредственным продуктом генетических субстратов. Поэтому гены как бы шлюзуют и направляют действия человека в определенном направлении и никто не в состоянии что-нибудь изменить. Однако такую критику эволюционисты упрекают в неправильном применении дарвиновских идей. Развитие человека, человеческие действия и поступки являются, в конечном счете, функцией иных, чем гены, причин. В частности, функцией факторов окружающей среды, таких как воспитание и т.п. То, что русский говорит по-русски, а англичанин по-английски, не говорит о том, что у них разные гены, но говорит, соответственно, о среде, в которой они выросли. Значение генов состоит в том, что они сообщили им возможность говорить вообще [1]. То же и с моралью. Гены детерминируют мораль ровно столько, сколько в действительной мере предполагает генетический детерминизм. С помощью манипулирования окружающей средой можно заставить человека смотреть на некоторые вещи иначе, чем он делал это прежде. Так, даже в естественном ходе событий, несмотря на сходства в основаниях, наблюдаются различия в моральных установках различных культур

Пожалуй единственная критика, с которой соглашаются социобиологи, заключается в том, что как ученые-эмпирики они редуцируют людей к части природного мира, и опять же как эмпирические ученые они связаны с причинным пониманием мира. Следовательно, приходится допускать, что люди причинно обусловлены - посредством ли генов, окружающей среды, ими вместе или другими факторами. А раз люди зажаты в причинных рамках, раз уж они детерминированы, то это означает, что истинная мораль вообще невозможна. Такое обвинение, по мнению М.Рьюза, серьезно, но направлено оно может быть не только против них, а против любого исследователя, использующего натуралистический подход, независимо от его отношения к эволюционному процессу. Если бы кто-нибудь взглянул на нас с божественной выси, пишет Рьюз, то он бы узрел, что все, что мы совершаем, есть цепь причин, подобно детерминированным биллиардным шарам, катящимся по столу. Ясно, что при таком взгляде мораль утрачивает всякий смысл. С другой стороны, если человеческие действия дикие, то вряд ли и здесь уместно говорить о морали. Можно обвинять или хвалить людей, если они являются ответственными существами, а не совершают действия наобум, которые были бы неизбежным следствием отрицания причинности [1].

Таким образом, причинная обусловленность людей вовсе не отрицает возможности свободы в том ее смысле, в каком ее требует теоретик морали. Моральный поступок требует свободы действия на фоне определенных моральных норм. Если людям дано знание того, что они должны делать, то они свободны решать вопрос о том, поступать так, или нет.

З А К Л Ю Ч Е Н И Е

Новая натуралистическая версия происхождения этических норм, предложенная Э. Уилсоном и М. Рьюзом, конечно же еще не является целостной философской концепцией. Преодолев недостатки предыдущих эволюционистских воззрений на проблемы этики, устранив противоречия социального дарвинизма, современная натуралистическая концепция открыта для критики. Не претендуя на истинность в последней инстанции, авторы просто начали новый эмпирический анализ проблем морали, как любой ученый мог бы начать исследование своего ранее открытого объекта с новых позиций.

Авторы, однако, признают, что их анализ морали может иметь важные импликации для поведения в будущем [1]. По их мнению, адаптивные характеристики человечества сформировались в период, когда люди жили совсем в других условиях - в отсутствии техники, страшного оружия и т.п. Поэтому концепция, сформулированная Э. Уилсоном и М. Рьюзом, способствует пониманию биологической природы человека, ее потенциальных возможностей, что, как надеются ее авторы будет способствовать построению более совершенных человеческих отношений. В связи с этим представляется необходимым более детальный анализ (возможно и с эволюционных позиций) происхождения и развития таких влиятельных общественных форм сознания как религия, а не простой отказ от рассмотрения любых идеологических концепций. Только в этом случае современный научный взгляд на происхождение морали и этических норм может рассчитывать на популярность в современном разноплановом обществе.

1

2

3

4

5

6

7

8