1. Разные виды пьянства

Талиа Лейн -- маленький проход напротив Корт-Хаус-Скуэр длиной в один

квартал, соединяющий Уолл-стрит и Леонидас-стрит. По одну его сторону было

три узких дома, а по другую -- три небольших магазина, которые принадлежали

мистеру Сейфусу, книготорговцу, продававшему также пряности, мистеру Риду,

владельцу музыкального магазина, и Сэму Часбеку, торговавшему винами. Соседи

говорили, что в действительности все дела вела миссис Часбек, между тем как

Сэм предпочитал беседовать с клиентами и давать им разные советы. Мистер

Часбек любил свои вина и во время еды всегда имел под рукой стаканчик с

чем-нибудь особенным, из которого он понемногу потягивал (1). [Числа в этом

рассказе относятся к его обсуждению в конце главы.] Дочери его Талии

(получившей имя от улицы, где она родилась) также иногда разрешалось

потягивать, особенно в торжественных случаях и по праздникам, и таким

образом она приучилась пить в меру (2).

У Сэма Часбека было два брата, Вэн и Дэн, работавших в Аркадии на

сталелитейном заводе. Сэм, младший из всех, был деликатного сложения и мягок

в обращении. Вэн и Дэн на него не были похожи; они пошли в отца, который был

пьяницей. Они составляли дружную шумливую пару; вместо того чтобы за день,

растягивая удовольствие, выпить несколько стаканов вина, они предпочитали

принимать регулярные дозы виски. Вэн употреблял изрядную порцию с утра,

перед уходом на работу, а другую вечером, вернувшись домой (3).

Дэн это делал иначе. Он был здоровенный мужчина, и все члены его семьи

боялись его. Почти всегда в конце недели, а нередко по вечерам посреди

недели Дэн имел обыкновение отправляться с "компанией" в одну из таверн

нижней части города, где он играл в карты и пил виски. Обычно он возвращался

домой несколько нетрезвым, и хотя он никогда никого всерьез не обидел, жена

часто приходила в замешательство от его пения или громкой ругани. Иногда он

переворачивал что-нибудь из мебели или толкал кого-нибудь из детей (4).

Старший сын его Дион следовал примеру отца и тоже угощал толчками

других детей. Это вызывало гнев у матери, которая была трезвенницей и не

допускала появления виски в их доме (5).

Накануне поступления в колледж отец привел Диона в свою любимую таверну

и заказал ему стакан виски со словами: "Это не понравилось бы твоей матери,

но теперь ты уже мужчина, и ты можешь пить". Уже два года Дион потихоньку

выпивал (6) со своими школьными друзьями и приучился пропускать порцию виски

без всякого труда; отец воспринимал это одобрительно, выражая свое

восхищение.

В колледже Дион научился пить по-настоящему. Хотя он прогуливался

вразвалку, в действительности он был робок и на вечеринках имел затруднения

в общении. Вскоре он обнаружил, что несколько рюмок виски сообщают ему милую

непринужденность и после них он может говорить с девушками не хуже любого из

своих дружков (7).

Дион был хорошо сложенный, миловидный парень, и ему нетрудно было,

вернувшись на постоянное жительство в Олимпию, найти себе работу и подругу.

Хотя по природе он был несколько раздражителен, после небольшой выпивки он

мог быть достаточно приятным, чтобы стать превосходным торговцем (8). Мистер

Ленд, занимавшийся недвижимостью, поручил Диону свое страховое дело,

поскольку все его сыновья уехали из Олимпии.

Иногда Дион чувствовал себя удрученным, потому что в действительности

не умел сходиться с людьми. Будучи в обществе, он едва мог сказать слово,

предварительно не выпив. После этого, однако, он становился разговорчивым и

любезным, и таким способом он подружился с Мерилин Ленд и с миссис Ленд.

Вскоре он стал везде появляться с Мерилин. Они приятно проводили время.

Иногда они оставались дома и выпивали с миссис Ленд. Чаще они отправлялись в

бар или один из ночных клубов Аркадии, где проводили вечер либо вдвоем,

выпивая и беседуя, либо в обществе встречавшихся там приятелей.

Когда Мерилин забеременела, это не особенно взволновало ни ее, ни

Диона, хотя это была, конечно, случайность, происшедшая в одну из ночей,

когда они выпили слишком много. Они спокойно поженились, и вскоре ни для

кого в городе не было тайной, что они были женаты и раньше. Тем самым

приличия были соблюдены, и они поселились вместе.

Оба были неравнодушны к доброй порции виски и обычно принимали

несколько таких порций в день. Перед обедом они пили коктейли, затем пили их

после обеда, а потом проводили вечер сидя вдвоем, разговаривая и выпивая

(9).

Дела пошли иначе после появления ребенка. У Мерилин не было молока, и

она кормила его из бутылочки. Врач посоветовал Мерилин несколько месяцев не

пить. Дион также пытался не пить, но это оказалось слишком трудно, потому

что без выпивки ничто не доставляло ему удовольствия. К ребенку он был

привязан меньше, чем ожидал, а иногда и злился на Мерилин за то, что она

проводила с малышом слишком много времени. Он стал находить у нее и другие

недостатки. Более того, когда он не был пьян, она его раздражала. Несколько

раз они пытались разобраться в этом, но без особой пользы. Затем Мерилин

обнаружила, что после совместной выпивки муж переставал жаловаться. Так у

них постепенно выработалась привычка выпивать вместе каждый вечер, и Дион

проводил многие ночи, так и не добравшись до кровати, а Мерилин едва была в

состоянии ухаживать за ребенком.

Так продолжалось около трех лет, и скоро дело дошло до того, что оба

они стали просыпаться с ощущением похмелья. Затем Мерилин снова

забеременела, и это настолько разозлило Диона, что он принимался теперь

пить, едва встав с постели, и продолжал пить во время работы. Мерилин

считала, что это зашло слишком уж далеко; с этого времени она перестала пить

и сказала Диону, что если он будет и впредь вести себя таким образом, она с

ним разведется. Ему удавалось сохранить трезвость месяц-другой, но затем он

срывался, и в конце концов Мерилин с ним развелась. Все считали, что она

сделала глупость, потому что он имел репутацию очаровательного парня.

Мерилин переехала с обоими детьми в дом своей матери и решила покончить с

пьянством, что удалось ей без особого труда (10).

Когда семья Диона распалась, он чувствовал себя столь удрученным и

одиноким, что пил еще больше обычного. Иногда он пьянел сверх меры, и тогда

казался уже не столь очаровательным. Однако в такие унылые дни всегда

находились друзья, приходившие к нему домой. Когда он чувствовал себя с утра

не в порядке, он основательно нагружался и тогда, как он полагал, до конца

дня был в хорошей форме. (11) Люди начали о нем беспокоиться; иногда он и

сам беспокоился о себе и пытался не пить. Ему удавалось не дотрагиваться до

виски несколько недель подряд, но затем, показав себе и другим, что он к

этому способен, он считал нужным отпраздновать свою победу; кончалось это

запоем дня на четыре. Он очень стыдился, если не выходил на работу, но

никогда не сознавался, что ему стыдно. После этого он опять воздерживался от

выпивки пару недель. В течение этих недель его страховые операции шли,

однако, хуже обычного, что его беспокоило. Тогда он выпивал немного, чтобы

поднять настроение, затем выпивал еще, и все это завершалось еще одним

четырехдневным запоем, во время которого он не ел и почти не спал (12).

В течение следующих трех лет он женился на Электе Эйбел и развелся с

нею; дела его между тем шли все хуже. Когда он не пил, у него не выходила

его торговля, а когда пил, он доходил до запоя и вовсе забрасывал работу. Он

начал опасаться, что пьянство может положить конец его карьере, и обратился

к доктору Трису. Из этого ничего не вышло, потому что лечение, по словам

доктора Триса, должно было длиться год или два, и Дион решил, что доктор

хочет попросту на нем заработать; в самом деле, лечение должно было обойтись

дороже, чем все его выпивки, а они стоили немало. Поэтому он продолжал пить,

но стал весьма чувствителен к этому пункту. И если мистер Ленд делал ему

замечание о пропущенном рабочем времени, он отвечал: "Я ведь по-прежнему

продаю больше страховых полисов, чем все, кто этим здесь занимается!"

Мистеру Ленду это не нравилось, и он предвидел, что Дион продержится

недолго. С Дионом пробовали говорить и другие, но все было напрасно. Он на

них только злился (13).

Рассердился он и на мать, когда та его слегка попрекнула. "Черт возьми!

-- сказал он. -- Все против меня! Неужели мужчина не может поступать

по-своему, не прислушиваясь к женским придиркам?" Эти слова крепко засели в

его голове: "Все против меня!" Случалось, он повторял их в бессонные ночи.

И, когда дела его вскоре пошли хуже прежнего, он уже не испытывал чувства

вины. Дело в том, говорил он, что все против него. Он говорил себе:

"Взгляните на меня, я недурно воспитан, хорош собою, я ловок и знаю всю эту

игру в страхование. И если это у меня не выходит, причина в том, что люди

против меня. Неудивительно, что я пью. Кто бы не пил на моем месте, если

делаешь все, что можешь, а тебя ни во что не ставят?" Это он сказал себе и в

тот день, когда мистер Ленд его уволил (14).

Конкурент мистера Ленда мистер Палуто относился к Диону с некоторой

опаской; но тот обещал, что все будет хорошо, если ему окажут доверие, и

мистер Палуто принял его на работу, не высказав своих сомнений. Дион решил,

что мистер Палуто чудесный малый, и прямо ему это сказал. Человек этот,

понявший, что он лучше всех справится со своим делом, если ему дать шанс,

казался Диону парнем что надо; такое здравомыслие приводило его в восторг. И

он поклялся не приближаться к бутылке.

Послужив у мистера Палуто около трех месяцев, соблюдая трезвость, Дион

стал задумываться над своей жизнью. Многие из его друзей неплохо преуспели в

делах. Однажды вечером, размышляя о несправедливости всего этого, он

настолько огорчился, что почувствовал потребность выпить рюмочку,

одну-единственную (12). На этот раз его запой длился не четыре дня, а семь,

и кончился в больнице белой горячкой. Доктор Трис привел его в порядок, хотя

это и было нелегко. Дион неделю ничего не ел, и важную часть лечения

составляла солидная диета с обилием витаминов, калорий и углеводов. Через

несколько дней у него прекратилась дрожь, исчезли страхи, и Дион перестал

видеть разные ужасы, как только закрывал глаза. Доктор Трис предпочитал

старомодные лекарства вроде паральдегида, вместо того чтобы лечить эту

болезнь новыми средствами. [Причины этого выясняются в замечании о delirium

tremens, помещенном в конце главы.]

Когда Дион вернулся в контору мистера Палуто, хозяин встретил его

нелюбезно. Он не хотел рисковать своей репутацией, давая работу человеку

вроде Диона, и когда нанимал его, решил про себя, что уволит его при первом

запое; это намерение он и исполнил.

Дион отделал его как следует. "Вы не можете меня выгнать! -- сказал он.

-- Я подаю в отставку! Я понял, что вы жулик, как только вас увидел. И вы

тоже! Весь мир против меня. Неудивительно, что человек запил!" И Диону

пришел конец. Теперь, когда он убедился, что все против него, не стоило

больше стараться. Он сдался и пошел вразнос. Мерилин и Электа были замужем и

мало чем могли ему помочь; его кузина Талия и миссис Ленд всегда о нем

заботились, в каком бы виде он ни был. Их страшило мнение доктора Триса, что

Дион убьет себя пьянством, самое большее, за два года; что касается Диона,

то он не беспокоился, так как знал, что может перестать пить в любой момент,

как только ему дадут шанс (15). Каждый раз, когда он оказывался в больнице,

он обещал доктору Трису и самому себе, что это последний раз, но каждый раз

возвращался опять. Иногда же он прямо сдавался и говорил врачу: "К чему все

это? Все против меня, и мне не дают никакого шанса. Не лучше ли мне умереть?

Все будут счастливы, когда меня не станет, даже родная мать!" Но мать Диона

была очень опечалена, и опечалена была его бывшая жена Мерилин, а также

доктор Трис, когда через пару лет Дион умер от сочетания белой горячки,

болезни печени и пневмонии, которую подхватил, пролежав ночь в канаве.

Рассмотрим теперь различные виды выпивки [В оригинале -- drinking, что

означает процесс питья вообще, питья алкогольных напитков в частности. Для

частного случая мы передаем этот термин не особенно респектабельным словом

"выпивка", превращая его в научный термин. Такая сублимация просторечия до

научной терминологии вполне в духе доктора Берна. (Прим. перев.)],

характерные для братьев Часбек, родившихся в Европе, и для их детей,

родившихся в Соединенных Штатах.

1. Сэм Часбек любил выпить немного вина за едой. Это европейский

эквивалент американского обычая пить кофе и английского обычая пить чай.

Немного вина за едой действует как стимулятор аппетита и всех ободряет. Для

тех, кто воспитан таким образом, вино редко становится дурной привычкой.

Признаками выпивки этого рода является потягивание вина губами, вместо того

чтобы пить его сразу, и наслаждение его вкусом и ароматом не менее, чем

действием алкоголя. В таком случае вино является стимулятором аппетита и

приятным напитком, а не отравляющим веществом, и связывается с приемом пищи.

2. Есть убедительные доказательства, что алкоголизм редко встречается в

семьях некоторого типа, в которых дети приучаются связывать выпивку (как

правило, вина) с особыми обстоятельствами, и учатся, таким образом, пить с

надлежащей умеренностью. В таких семьях пьянство не рассматривается как

признак силы и мужества, а презирается как слабость. Как показали

исследования, в Соединенных Штатах итальянские, еврейские и греческие семьи

знакомят детей с вином, и обычно в этих группах населения алкоголизм

оказывается значительно ниже среднего. Признаки этого рода выпивки

перечислены выше.

3. Вэн Часбек любил выпивать основательную порцию виски перед работой и

после прихода с работы, и делал это ежедневно. Рабочие, занимающиеся

физическим трудом, зачастую имеют подобную установку по отношению к

алкоголю, но не становятся при этом алкоголиками и не попадают в переделки

каждый субботний вечер. Такая практика нередко встречается в Европе.

Например, путешественник по Югославии не может не обратить внимания на

множество людей, завтрак которых начинается (или сводится) к одному или двум

стаканам сливовицы, т. е. сливовой водки.

4. Не каждый, кто злоупотребляет алкоголем, становится алкоголиком. Дэн

Часбек служит примером человека, злоупотреблявшего алкоголем; но, поскольку

его пьянство не развивалось дальше и не отражалось на его работе и семейной

жизни, его нельзя считать алкоголиком в собственном смысле слова.

5. Бескомпромиссное отвращение к алкоголю матери Диона могло

способствовать развитию алкоголизма, поскольку не позволяло "обучать" ее

детей надлежащему использованию и потреблению алкоголя.

6. Немало алкоголиков начинает свое пьянство в средней школе. Пьянство

подростков нередко поощряется сбивающей их с толку позицией окружающих

взрослых. Подростки втягиваются в пьянство, видя, как их родители

злоупотребляют алкоголем. Дион служит примером подростка, пьянство которого

поощрялось отцом, между тем как мать его делала вид, будто нет никакой

проблемы и отказывалась ею заниматься.

7. В колледже Дион участвовал в типично американской общественной

выпивке. Американцы любят посещать новые места и знакомиться с новыми

людьми. Для их способа наслаждаться жизнью важна способность быстро

знакомиться с людьми и непринужденно разговаривать с ними. Несколько порций

выпивки в течение вечера поддерживают человека в раскованном состоянии.

Застенчивые могут полагать, что это им особенно нужно, чтобы не проводить

время, подпирая стены. И как раз для них такая выпивка может быть опасной.

Это столь легкий путь избавления от робости, что он может стать привычкой и

опорой, избавляя человека от более трудной задачи -- научиться вести себя в

обществе и извлекать из этого радость. В рамках американского образа жизни

-- если избегать эксцессов -- такой способ выпивки в отдельных случаях

выручает; но лучше строить общение с людьми на более надежной основе.

8. Профессиональная выпивка, то есть выпивка с целью облегчить деловые

отношения, -- скверная вещь. Бизнесмен занимается своим делом круглый год,

и, если он привыкнет полагаться на это средство, то ему придется пить

ежедневно. Вскоре он может прийти к заключению (может быть, справедливому),

что если он откажется облегчать дело выпивкой, то бизнес его может

пострадать; а тогда это станет регулярной привычкой, и, поскольку продолжать

такую практику легче, чем научиться идти своим ходом, он станет слишком уж

зависеть от бутылки. Более того, некоторым не нравится иметь дело с

человеком, от которого пахнет спиртным.

9. Совместные выпивки Диона с Мерилин могли быть утонченной формой

оскорбления. Они могли иметь (и зачастую имеют) следующий смысл: "Когда мы

трезвы, мы в тягость друг другу. Лучше будем по-прежнему пить, и тогда мы

сможем друг друга вынести". Привязанность к спутнику жизни и образ его,

сформированные в реторте с алкогольными испарениями, редко способны

выдержать напряжение, и Диону это не удалось. Супружеские пары, проводящие

вечер за выпивкой, живут в постоянной опасности обнаружить, как мало могут

они дать друг другу; нередко их ждет лишь два исхода. Если они перестают

пить, как поступили Дион и Мерилин, они могут очень скоро почувствовать, что

им скучно, и это угрожает привести к распаду брака. Если же они продолжают

пить, то им приходится пить со временем все больше и больше, потому что чем

дольше они знают друг друга, тем более они друг другу в тягость, и тем

больше им надо пить, чтобы это скрыть.

10. Мерилин, по-видимому, не была "склонна к зависимости". [Англ.

"addictive personality". Важный для дальнейшего термин addict означает

человека, зависимого от потребления алкоголя, наркотиков и т. п., то есть с

определенной установкой на то, что нечто (часто, что только данное нечто)

может улучшить его состояние (например настроение, работоспособность,

отношения с людьми), но безразлично к какому предмету проявляется данная

установка. Этот термин мы передаем словом "зависимый": от потребления

алкоголя, потребления наркотиков и даже (см. ниже) потребления пищи. (Прим.

перев.)] Она пила, чтобы составить компанию Диону, но как только она

удалилась от его влияния, выпивка перестала быть для нее проблемой. Многие

люди проходят через период тяжелого пьянства, но когда оно, в конце концов,

становится для них очевидным образом вредным, решают его бросить и уже не

вовлекаются в дальнейшем. Дион представляет, однако, пример "вовлекающейся

личности": такой человек пьет не столько под внешним влиянием, сколько по

внутренней потребности.

11. Почти все согласны теперь, что если человек начинает пить с утра,

чтобы вылечить дрожь или похмелье от минувшего вечера, то он близок к тому,

чтобы стать алкоголиком.

12. Если человек не способен перестать пить после первой рюмки, приняв

предварительно такое решение, то он алкоголик, потому что находится во

власти своего влечения (а не наоборот). Когда пьянство становится

единственным видом его деятельности, кроме еды и сна, начинается процесс

физического перерождения. Поскольку алкоголь содержит одни калории, но не

имеет никакой другой пищевой ценности, человек, по существу, убивает себя

голодом. Вдобавок повышенная концентрация алкоголя в печени ведет к ее

перерождению под названием цирроз. Поврежденные части печени отвердевают, и,

когда большая часть ее выходит из строя, человек умирает. Алкоголик, у

которого большая часть печени отмерла, пьянеет от все меньшего и меньшего

количества алкоголя, так как печень его уже не способна разлагать алкоголь,

и организм не может удалить его.

13. Если человек жертвует ради выпивки большим, чем любая выпивка

стоит, его зовут алкоголиком. Если он готов потерять работу, оставить своих

детей голодными и раздетыми, лишь бы удовлетворить свое влечение, это

алкоголизм. Мы определяем болезнь по ее результатам. Если результаты

пьянства причиняют серьезный вред или приводят в отчаяние его самого и

других, то этот человек алкоголик (без всяких извинений).

14. Если человек теряет перспективу настолько, что винит других в

бедствиях, навлеченных на себя им самим, он становится бременем для тех, кто

его любит.

15. Если он продолжает пить после медицинского предупреждения, что он

серьезно повредит этим свой организм, здесь вполне проявляется истина,

которую мы подозревали и раньше: хронический алкоголизм есть медленная форма

самоубийства. Это способ уклониться от силы развития, которую мы назвали

физис, и от запрета, в обычных условиях не дозволяющего направленному внутрь

мортидо причинить индивиду смерть. Приятнее пить, чем вешаться; это не

вызывает таких чувств, как намеренная попытка самоубийства. Хронический

алкоголизм есть самоубийство даже в том случае, если пьющий считает свое

стремление к смерти "подсознательным".

Впрочем, есть и другие виды пьянства. Человек, страдающий циклической

депрессией, может начать пить, когда чувствует наступление депрессии, не

сознавая, почему он это делает; он пытается таким образом скрыть от себя

свое состояние.

В старину женщины с регулярными депрессиями в период менструаций имели

обыкновение принимать в изрядных дозах некие "растительные микстуры",

содержавшие высокий процент алкоголя. Это были попросту коктейли, но

поскольку они рассматривались как лекарства, то самая добродетельная старая

дева, которой даже мысль о "выпивке" не пришла бы в голову, могла себе

позволить эти чудесные "микстуры", магически превращавшие ее менструации в

нечто куда более веселое, чем прежде.

Питье дешевого вина, вместо других видов алкоголя, является признаком

особого типа алкоголиков под названием "wino". [Вряд ли существует русский

эквивалент, поскольку у нас такую роль играет пиво. (Прим. перев.)] Говоря

об алкоголиках, многие подразумевают околачивающихся у ларьков "wino". Но

большинство алкоголиков -- не "wino" и не пьяные бродяги. Лишь около семи

процентов американских алкоголиков выпивают у винных ларьков. Остальные, а

их около пяти миллионов, пребывают у себя дома, на заводах или в

учреждениях.

Часто случается, что два алкоголика вступают в брак в иллюзорной

надежде, что, страдая от одного и того же недуга, они смогут лучше понять и

помочь друг другу. Это крайне рискованно, потому что приводит обычно к

взаимному поощрению пьянства.

Есть люди, у которых выпивка вызывает рвоту прежде, чем наступает

стадия отравления; хотя это их нередко смущает, они могут считать себя

счастливыми людьми.